Пересев с парохода на поезд, Елизавета Николаевна дала телеграмму, что едет скорым, но вагон забыла указать. Ольга Петровна, как и обещала, встречала их на границе. Она пришла на вокзал намного раньше положенного и взволнованно ходила по перрону, время от времени читая телеграмму, которую знала уже наизусть. Наконец, поезд медленно подкатил к платформе. Ольга Петровна не знала, на какой вагон смотреть. Сердце сильно колотилось от предвкушения встречи. «Может, это она? – мелькнуло в голове, когда она увидела на перроне пожилую женщину с девочкой. – Точно они!» Не узнавая, но догадываясь, что это Дина, Ольга Петровна схватила в объятия щупленькую девочку и стала целовать. Плакали все: и Дина, и Ольга Петровна, и Елизавета Николаевна. Плакали от радости, от счастья, от возможности быть вместе.
     – Ах, моя доченька, Диночка, моё милое сокровище, как я счастлива, что ты ко мне приехала! – приговаривала мать, крепко прижимая к сердцу вновь обретённую дочь, вновь и вновь осыпая её поцелуями.
     Подойдя к Елизавете Николаевне и целуя её, она сердечно благодарила за всё сделанное для Дины и за сопровождение её к ней.
     Обратно поезд возвращался через два часа. Елизавета Николаевна хотела сразу вернуться домой. Дина и Ольга Петровна очень упрашивали её остаться на несколько дней, но та не согласилась. Она переживала за Марусю, оставшуюся в приюте, и хотела побыстрее утешить её. При прощании она получила достаточно денег, которых хватило бы на полгода, а для Маруси передали хорошее шерстяное платье, нижнее бельё, ботинки, шляпку и летнее пальто.
     Так Дина, проводив тётю Лизу, осталась с матерью, не веря, что всё это происходит наяву. Масса расспросов обо всём. Слушая рассказ дочери, Ольга Петровна не раз принималась плакать, а потом обнимала и целовала Дину.
     Дома, прямо у ворот, их встретил Владимир Сергеевич, за которого Ольга Петровна вышла замуж уже за границей. Он работал юристом и был порядочным, вежливым человеком. Дину он встретил с радостью и, целуя, крепко прижал к себе, как родную.
     Здесь всё для Дины было ново и необычно. У неё теперь была отдельная комната с мягкой постелью и электрическим освещением. Всякое бельё, платья и другая одежда были готовы для Дины. Она не верила своим глазам, когда смотрела на себя в новом уборе перед большим зеркалом. Сон ли это, или наяву?.. У неё дух захватывало от радости, и она восхищалась всем, виденным в доме матери. Но вдруг она позвала свою маму в спальню и сказала:
     – Милая мама! Я хочу вместе с тобой поблагодарить Господа за то, что Он такой добрый к нам!
     Держа руку матери, она стала на колени и сказала:
     – Милый мой Иисус! Очень благодарю Тебя, что Ты привёл меня к маме. Я так давно её не видела и думала, что её уже нет. А теперь я её вижу. Благодарю за тётю Лизу, за Марусю, через которую я пришла к Тебе! Сохрани их от всего плохого! Дай мне быть послушной папе и маме. Спасибо Тебе за всё доброе, Спаситель мой! Аминь.
     Окончив молиться, девочка не встала с колен, ожидая, что мама тоже будет молиться. Но мама молчала.
     – Мама, почему ты не молишься? – Дина открыла глаза. – Разве ты не рада, что я приехала? Молись, мама, за тётю Лизу и за Марусю!
     А растерянная Ольга Петровна не знала, что делать: молиться, как дитя, она совсем не умела. Она знала кое-какие молитвы наизусть, но она ими редко молилась и часть их забыла. Да они и не подходят к данному моменту.
     – Мама, – опять заговорила девочка, – почему ты не молишься?
     Чтобы не выдать себя перед дочкой, она сказала:
     – Я молилась, Диночка, только про себя, не вслух.
     – А почему вслух не молишься? – добивалась девочка.
     – Я так никогда не молилась, да... и...
     Она хотела признаться, что не может молиться так просто и искренно, но ей было стыдно перед дочерью.
     Встав с колен, Диночка поцеловала маму и сказала:
     – Благодарю тебя, мама, за всё, что ты мне приготовила!
     Потом, пристально посмотрев ей в глаза, спросила:
     – Мама, ты любишь Иисуса? Ты пришла к Нему? Ты будешь со мной молиться вслух? Мы с тётей Лизой всегда молились вслух, и с Марусей тоже!
     Ольга Петровна совершенно не знала, что делать. Ей казалось, что её Дина прямо с неба свалилась и на обыкновенных детей не похожа. В таком возрасте разве кто-нибудь думает о Боге? У Дины всё сводилось к одному: Бог дал, Бог послал, Бог любит, Бог знает.
     После ужина мама повела Дину в спальню, чтобы уложить её.
     – Милая доченька, раздевайся, ложись, моя крошка. Я очень рада, что ты будешь спать в такой мягкой постели. Ведь у тебя не было такой кроватки?.

     – Нет, мамочка, не было. Мама, но прежде, чем раздеваться, надо прочесть немного из Евангелия и помолиться! – И она поспешно открыв свою корзиночку, достала книжечку, которую ей подарила тётя Лиза.
     – Нет, моя крошка, мне сейчас некогда, мне нужно убрать со стола, – торопясь, говорила мама. – Спи, спокойной ночи, моя хорошая, – и, поцеловав её, быстро ушла, затворив дверь.
     Дина стояла посреди комнаты, держа в руках Евангелие, и была поражена поступком матери. Присев на стул, она задумалась. «Почему мама не хочет с нею ни читать, ни молиться?» Ответить на этот вопрос девочка так и не смогла.
     Глубоко вздохнув, она открыла Евангелие и начала читать восемнадцатую главу Евангелия от Луки.
     Ольга Петровна слышала из столовой, как читала Дина, испытывала в душе тревогу и просто не знала, что ей делать. Она как будто начала бояться своей дочери. Какое-то неопределённое желание потянуло её к дверям комнаты, где читала Дина. Она тихонько подошла и стала слушать. Дина читала:
     «В одном городе был судья, который Бога не боялся и людей не стыдился...»
     Ольга быстро побежала к мужу, который собирался спать:
     – Знаешь, Володя, Диночка, кажется, про тебя читает. Пойдем, послушаем.
     Несколько минут они стояли и слушали чтение Дины, а она читала:
     «А после сказал сам себе: хоть я и Бога не боюсь и людей не стыжусь, но как эта вдова не даёт мне покоя, защищу её, чтобы она не приходила докучать мне. И сказал Господь: слышите, что говорит судья неправедный? Бог ли не защитит избранных Своих, вопиющих к Нему день и ночь, хотя и медлит защитить их? Сказываю вам, что подаст им защиту вскоре. Но Сын Человеческий, пришед, найдёт ли веру на земле?»
     Владимир Сергеевич и Ольга Петровна с каким-то страхом посмотрели друг на друга, но говорить не смели, боясь пропустить хоть одно слово. С удивлением они слушали о двух человеках, молящихся в храме – фарисее и мытаре. Затем слушали дальше:
     «Приносили к Иисусу младенцев, чтобы Он прикоснулся к ним; ученики же, видя то, возбраняли им. Но Иисус, подозвав их, сказал: пустите детей приходить ко Мне и не возбраняйте им, ибо таковых есть Царство Божие».
     Дина, закончив чтение, стала на колени и начала вслух молиться:
     – Мой любимый Спаситель, я благодарю Тебя, что Ты меня защитил, дал мне веру! Ты оправдал меня, грешницу! Ты омыл меня Своею Кровью. Благодарю Тебя за тётю Лизу, которая меня к Тебе привела. Благодарю Тебя, что Ты мне приготовил Царствие Божие и благословил меня. Прошу Тебя, милый Иисус, научи маму молиться, и папу тоже, если они не умеют молиться. Обрати их к Себе и спаси, чтобы они вместе со мною были на небе. Пошли мне спокойный сон, и сохрани всех нас, сохрани Марусю и тётю Лизу! Аминь!
     Ольга Петровна и Владимир Сергеевич долго молчали, думая каждый о своём. Так же молча легли спать. И только далеко за полночь Владимир тихо спросил:
     – Ты спишь, Оля?
     – Нет.
     – Я тоже не могу уснуть.
     – О чём ты думаешь?
     – Да о чём думать-то больше? – говорил в волнении муж. – Мы с тобой столько прожили, а молиться не умеем и в храм Божий не ходим, и Евангелие не читаем. А ты посмотри, ребёнок-то больше нас знает, да ещё о нас молится, а мы сами о себе молиться не умеем.
     – Мне тоже страшно стыдно, – призналась Ольга Петровна. – Ты слышал, как она читала, что матери приносили своих детей к Иисусу, и Он благословлял их? А я убежала, бросив мужа и своего ребёнка, и никогда ни о себе, ни о нём не молилась. Если бы не добрая душа тёти Лизы... Эх, мы, матери! – с глубоким вздохом произнесла она и, уткнув лицо в подушку, громко зарыдала, сожалея о своём проступке.
     – Ты только подумай, она молилась о нас, чтобы мы пришли ко Христу и были спасены, а у нас с тобой ведь нет веры. Дитя нас учит! – тяжело вздохнул Владимир Сергеевич и глубоко задумался.
     На этом разговор был окончен. А утром очень рано Ольга Петровна спросила мужа:
     – Ну как ты спал?
     – Спал очень скверно, – устало зевнул Владимир Сергеевич. – Как закрыл глаза, так мне и слышатся слова: «был в городе судья неправедный» и «Сын Человеческий, пришед, найдёт ли веру на земле?» Эх, Оля, плохие мы с тобой христиане, хотя этим именем называемся. Я до сих пор не слышал и не понимал слов: «придти ко Христу», «быть спасённым!» А восьмилетняя девочка знает это, и об этом она, наверное, прочла в Евангелии. У нас даже Евангелия в доме нет...
     Заложив руки за спину, он стал ходить из угла в угол:
     – Да и как мы жили с тобой, Оля? Как мы проводили свои вечера? Мы убивали время на балы, на театры, на картёжную игру, а спасением своей души не занимались, как будто у нас её нет совсем. Думаю, что нужно изменить наш образ жизни.
     – Я тоже всю ночь не спала, - утирая слезы, сказала Ольга Петровна. – Мне кажется, что дальше так жить нельзя. Надо познакомиться с Евангелием и узнать, какими путями мы должны идти. Знаешь что, давай начнём читать Евангелие с сегодняшнего дня! И я думаю, что лучше совместно с Диной. Хотя нам будет стыдно, ибо в Нём мы ничего не понимаем, а она нас будет учить. Ну, что же, надо смиряться. Если я не сумела привести её к Иисусу, так пусть она приведёт меня к Нему!
     На том и порешили..

     Как обрадовалась Дина, когда ей объявили своё решение. С этого дня они вместе читали, а Диночка объясняла. Она, бывало, говорила: «Я помню, что так объясняла Маруся и тётя Лиза». После каждого чтения Дина молилась о себе и о них. Иисус был так милостив, что через детские уста они узнали Господа, оба покаялись в своих грехах и отдали самих себя Ему на служение. После оказалось, что в этом городе была община верующих, с которыми они познакомились и вскоре были приняты в состав членов общины. Дину любили все.
     В этой семье настало прекрасное время. Семейные вечера, проведённые у Слова Божьего, общие семейные молитвы – всё это ещё больше сблизило Диночку с матерью и Владимиром Сергеевичем.
     Однако счастье этой семьи продолжалось недолго. Неожиданно их постигло испытание. Дина тяжело заболела воспалением лёгких. Доктор сказал, что положение очень серьёзное, а через неделю объявил, что совсем безнадёжное. Можно себе представить, какою скорбью наполнились сердца всех. Владимир Сергеевич, полюбивший Дину не меньше, чем мать, был в большом горе. Дни девочки были сочтены.
     – Милая наша девочка, как нам было хорошо с тобой, сколько ты принесла радости! – сокрушались родители. – Неужели ты теперь оставишь нас?
     – Я пойду к Спасителю Иисусу на небо, у Него там так хорошо!
     – Дорогой ты наш ангел, как нам жаль расставаться с тобой... Ты, как Вифлеемская звёздочка, о которой ты нам рассказывала, привела нас с мамой к Господу! – как-то раз, еле сдерживая слёзы, признался Владимир Сергеевич. – Скажи, что ты хочешь, чтобы мы сделали для тебя?
     Дина открыла уже помутневшие глаза и чуть слышно произнесла:
     – Прошу вас, когда я умру, то на моё место возьмите Марусю из приюта, а тёте Лизе дайте спокойно дожить у вас. Надеюсь, что вы сделаете так, как я вас прошу...
     – Конечно, конечно, – в один голос согласились родители. – Об этом ты даже не переживай!
     Но Дина уже ни о чём не переживала. Она лежала спокойно, и только неровное дыхание и смертельная бледность лица говорили о скором конце.
     – Папа, мама, до свидания! – вдруг выдохнула она. – У Иисуса встретимся...
     И душа её отошла к Господу.
     Сразу же после похорон Дины Смирновы решили переехать в Россию и взять к себе Марусю и тётю Лизу. Елизавете Николаевне немедленно дали телеграмму: «Мы оба спасены. Диночку взял Господь. Едем к вам. Смирновы».
     Как родная дочь, была принята Маруся Смирновыми вместе с тётей Лизой. Вряд ли можно было найти дом более счастливый, чем этот. Когда-то чужие, они собрались теперь в одну семью и дружно прославляли Бога: Владимир Сергеевич, Ольга Петровна, Елизавета Николаевна и Маруся. Теперь в этом доме каждый день стали разбирать Слово Божье.
     Владимир Сергеевич поступил работать на должность судьи. Будучи материально обеспечены, Смирновы удочерили Марусю и отдали её в гимназию..

     Быстро Быстро пролетели девять лет такой жизни. Маруся окончила гимназию с золотой медалью. Счастливые и довольные Смирновы сняли хорошую дачу в сосновом лесу, чтобы Маруся могла отдохнуть после напряжённой учёбы. Комната Маруси была самой хорошей, с электрическим освещением и большим окном, под которым расцветала белая сирень. Каждый вечер Маруся неизменно читала Библию и молилась в своей комнате.
     Однажды, облокотившись на подоконник открытого окна, Маруся смотрела в темноту. Она опять увидела ту звёздочку, которая вела её к Иисусу. Ей вдруг вспомнилась прошлая жизнь: день Рождества, Марфа, умирающая мать, звёздочка над избой Тихона, Фетис с Акулиной, жёлтый щенок, картофельные кусты, пароход и тётя Лиза. В груди Маруси затрепетало что-то живое. Душа наполнилась неземной радостью. Упав на колени, она молилась:
     – Велики и чудны дела Твои, Боже Вседержитель! Душа моя полна благодарности Тебе за все трудности, которые Ты мне давал испытать. И за всех людей, с которыми Ты сближал меня. Особенно благодарю за тётю Лизу, которая уже приготовилась идти к Тебе. Помоги мне быть послушной Тебе и любить родителей, которых Ты мне послал. Прошу Тебя, дорогой Спаситель, дай мне возможность побывать в селе Грушино, чтобы указать путь к Тебе тёте Акулине, дяде Фетису и их детям.
     Встав с колен, она уснула с глубокой радостью в сердце.
     Утром Маруся высказала свою просьбу домашним, которые обрадовались её желанию и благословили на дело Божие.
     Село Грушино по-прежнему было такое же бедное и тёмное. К нему Маруся приближалась с трепетом. Увидев вдали избу дяди Фетиса, она наполнилась страхом: а что, если дядя и теперь будет пьяным, как это часто бывало раньше?
     Остановив извозчика у самых ворот, Маруся поспешно вошла во двор, а затем в покосившуюся избу. Внезапное появление городской барышни привело хозяев в смущение. Тётя Акулина не узнала Марусю, а её дочери, сыновья и Миша, которого когда-то нянчила Маруся, растерялись.
     – Узнаёте вы меня, – взволнованно спросила Маруся?
     – Нет, не узнаю, милая. Откуда я могу тебя знать, мы в городе не бываем, – робко проговорила Акулина.
     – Тётенька, милая, да ведь я племянница ваша – Маруся, дочь Федоры, которая жила у вас целый год!
     Акулина онемела от неожиданности. В конце концов, пришлось согласиться, что это именно Маруся, круглая сирота, но ныне счастливая и радостная. Маруся пала на шею тёте и целовала её. Неописуемая радость была в душе Акулины. Так же и все двоюродные братья и сёстры были очень рады за Марусю, хотя сначала стеснялись её и боялись к ней прикоснуться, чтобы не испачкать её наряд. Но Маруся своим сердечным и простым обращением с ними покорила все сердца. Всем она привезла хорошие подарки и гостинцы. Её внимание и нежная забота расположила родных, и вскоре они, не стесняясь, стали рассказывать о себе..

     Вечером пришёл с работы дядя Фетис. Как он постарел!..
     Увидев незнакомую барышню, он в раздумье остановился в дверях, не зная, стоит ли заходить или подождать, пока она уйдёт. Когда же он узнал, что это Маруся, смутился ещё больше.
     Стыдно было смотреть ей в глаза. Сев на лавку, Фетис закрыл лицо руками. Сразу же вспомнилось всё... А Маруся, вдобавок ко всему, подала ему в подарок две рубашки и отрез на костюм.
     – Зачем это, тут и негде наряженным быть? – ещё более сконфузился Фетис.
     Но Маруся всеми силами старалась показать, что она любит его, и в её сердце нет никаких обид.
     В первую очередь, она рассказала им все свои переживания, и как Господь вёл её. Потом поведала родным о цели приезда: рассказать о любви Божьей, о спасении в Иисусе Христе. Они были очень рады её намерению, хотя и не понимали, что и о чём она говорит им. Даже дядя Фетис дал согласие слушать её. Маруся просто пленила его своей любовью.
     Каждый день, особенно вечерами, она, попросив у Господа благословение, читала им Евангелие и, как могла, объясняла. Дядя Фетис, тётя Акулина и их дети, сев вокруг стола и благоговейно сложив руки, внимательно слушали.
     Господь чудно помог Марусе. Словно огонь зажёгся в сердце Фетиса. Он увидел себя совсем пропащим человеком. Всё ниже и ниже опускал он голову, всё чаще и чаще вздыхал.
     Однажды, когда Маруся читала им слова апостола Павла, что он первый из грешников, Фетис категорически заявил, что он с этим никогда не согласится, ибо первый из грешников – именно он, Фетис. Упав на колени перед Господом, он рыдал, как ребёнок, говоря:
     – Господи, прости меня, грешника, ибо таких, как я, нет на свете...Но я слышу, что Твоя Кровь омывает от всякого греха. Я хочу верить, что Ты меня не прогонишь, иначе я погибну!
     С сияющим лицом Фетис встал с колен. После молитвы он искренно просил прощения у детей, у жены.
     – Милая Маруся, – подошёл он к племяннице, – прости и ты меня, я тебя крепко обижал, прости меня, старого.
     – Я давно простила вам, дядя, - вытирала слёзы Маруся. – С тех пор, как Господь меня простил, я совсем не обижаюсь на вас...

     Целый месяц гостила Маруся в Грушино. Господь обильно благословил её работу. Вся семья Фетиса покаялась и обратилась к Богу. Кроме того, многие односельчане приходили послушать Слово Божие. Скоро в Грушино образовалась целая община верующих. Все благодарили Бога за Марусю, через которую Господь им открыл свет Своего Слова и любви. Маруся была безмерно рада, что Господь удостоил её быть орудием для обращения грешников. Вновь обращённые в Грушино, провожая Марусю, со слезами просили её навещать их.
     Так вела Марусю милая, яркая звёздочка!

<<< К предыдущему      [ К оглавлению ]       К следующему >>>